Игры Знакомство Взрослые Потом поджег пачку старых газет на диване, а за нею рукопись и занавеску на окне.
Ни тот, ни другой не начинал говорить.[166 - Не будем терять время.
Menu
Игры Знакомство Взрослые Да, пожалуй, если угодно: это одно и то же. Другой глаз остался закрытым. (Уходит., Взял я на кухне свечечку… – Вот эту? – спросил врач, указывая на изломанную свечку, лежащую на столе рядом с иконкой перед женщиной. Для меня самое тяжкое оскорбление – это ваше покровительство; ни от кого и никаких других оскорблений мне не было., Ты играй со мной! Отчего ты не играешь? Иван. (Убегает. – Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель. Накрой мне в комнате и вино перенеси туда! Иван. – Но, – продолжал иноземец, не смущаясь изумлением Берлиоза и обращаясь к поэту, – отправить его в Соловки невозможно по той причине, что он уже с лишком сто лет пребывает в местах значительно более отдаленных, чем Соловки, и извлечь его оттуда никоим образом нельзя, уверяю вас! – А жаль! – отозвался задира-поэт., – Merci, mon ami. Там все как будто поляк был, все русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел. Нет, уехать надо, вырваться отсюда. – Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили. Да кто ж их по имени зовет! Лорд, милорд… Карандышев. Кнуров., Кнуров. – Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир, улыбаясь, подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью.
Игры Знакомство Взрослые Потом поджег пачку старых газет на диване, а за нею рукопись и занавеску на окне.
Все было кончено, и говорить более было не о чем. Прежде женихов-то много было, так и на бесприданниц хватало; а теперь женихов-то в самый обрез: сколько приданых, столько и женихов, лишних нет – бесприданницам-то и недостает. Гаврило. – Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней., Ты кого просила? – Князя Василия. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая-то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. И все это совсем не нужно. – Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. (Вынимает из кармана монету и кладет под руку. Я ручаюсь, что Юлий Капитоныч меня ревновать не будет. Это забавно; только мне, господа, не шутя есть хочется. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит. Ну, это вздор, помирать я не согласен… Ах! хоть бы знать, какое увечье-то от этого вина бывает., А после Паратова были женихи? Вожеватов. Все Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Затем перед прокуратором предстал светлобородый красавец со сверкающими на груди золотыми львиными мордами, с орлиными перьями на гребне шлема, с золотыми же бляшками на портупее меча, в зашнурованной до колен обуви на тройной подошве и в наброшенном на левое плечо багряном плаще. – А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
Игры Знакомство Взрослые Поэт, для которого все, сообщаемое редактором, являлось новостью, внимательно слушал Михаила Александровича, уставив на него свои бойкие зеленые глаза, и лишь изредка икал, шепотом ругая абрикосовую воду. Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. – Я думала, что нынешний праздник отменен., Пьер был неуклюж. И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал: – Очень доволен, ваше высокопревосходительство. ) Огудалова. Карандышев. Ты хотел его выпустить затем, чтобы он смутил народ, над верою надругался и подвел народ под римские мечи! Но я, первосвященник иудейский, покуда жив, не дам на поругание веру и защищу народ! Ты слышишь, Пилат? – И тут Каифа грозно поднял руку: – Прислушайся, прокуратор! Каифа смолк, и прокуратор услыхал опять как бы шум моря, подкатывающего к самым стенам сада Ирода Великого., Входят Паратов (черный однобортный сюртук в обтяжку, высокие лаковые сапоги, белая фуражка, через плечо дорожная сумка), Робинзон (в плаще, правая пола закинута на левое плечо, мягкая высокая шляпа надета набок). Не нервничайте. ] – Да – разве это! – сказал князь Андрей. Сюда, сюда, – сказала она и провела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. И сам прежде всех напился. – Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашли себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова., Я скажу, что вам сдал Ларису Дмитриевну. – Нет, вы не ослышались, – учтиво ответил Берлиоз, – именно это я и говорил. – C’est bien aimable а vous, monsieur Pierre, d’être venu voir une pauvre malade,[38 - Очень мило с вашей стороны, мосье Пьер, что вы приехали навестить бедную больную. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между нашими двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца.
